Этот воблер лучше того!

Всегда в мире рыболовов возникали, возникают, и, наверное, будут возникать споры о тех или иных уловистых приманках: «медная блесна лучше латунной»… «чёрная мормышка лучше светлой»… «козий вабик пушистее и соблазнительнее искусственной мишуры»… На чём базируются эти и многочисленные иные выводы? Как правило, на собственной субъективной практике, особенно устойчиво подкрепляемой нашими коллегами, имеющими сходное мнение и имеющими авторитет в наших глазах. Отсюда же возникают и разногласия, если мнения противоположны. А если попытаться провести мало-мальски научный эксперимент, дабы уйти от голословных субъективных выводов? Итак, предположим, я обзавёлся десятком различных воблеров. Семь магазинных и три собственного изготовления. Из них три – формы «minnow», три – «shad», и четыре «crank». Среди них несколько кислотной окраски, несколько реалистичной, а один я вообще покрыть успел только бесцветным лаком, и он остался под цвет струганой деревяшки. Размеры от 5 до 12 см. Предположим, я знаю одно уютное местечко на небольшой, чистой и малопосещаемой речушке, куда я проберусь, когда ещё над водой будет стелиться туман. Когда в зарослях прибрежных вербных кустов будет слышен весёлый утренний пересвист чижей, а мои резиновые сапоги будут блестеть от обильной росы, выпавшей за ночь на молодые, пахнущие пряностями, сочные стебли осота. Предположим, что в это свежее летнее утро, предвещающее тёплый солнечный летний день, я выбрался не на обычную рыбалку со спиннингом, а исключительно для проведения научного (да, да) эксперимента. Цель: выяснить, какие из десяти воблеров являются у меня самыми «неуловистыми». Методика исследования следующая. Первое – предложить в случайном порядке воблеры методом спиннингового заброса в один и тот же сектор, обозначенный корягами Зю, Увай, Фига, Палец. Второе – одним и тем же воблером осуществить не менее десяти забросов, после чего отложить его в сторону. Если поимка рыбы на тот или иной воблер случится раньше, воблер заменяется на следующий. В бланке для регистрации результатов будет делаться соответствующая запись: воблер N тест на «неуловистость» не прошёл. Я не спеша пробираюсь к экспериментальной площадке с идеально гладкой водной поверхностью. Изредка её то там, то здесь царапают тихие всплески мелкой уклейки. Солнечный красный диск пока ещё робко пробирается сквозь стволы сосен, гладя нежным розовым оттенком их светлую кору. Короткий отрывистый взмах угольным удилищем лёгкого класса – первый воблер в квадрате. (Да, забыл отметить в графе «Дано»: все воблеры плавающие). Выбор слабины, два рывочка, пауза, всплытие, опять два рывочка, пауза, начало всплытия, но сейчас уже пораньше движение удилища и три подряд рывочка, пауза, и ещё рывочек… Ой, трава зацепилась. Быстрая лёгкая подмотка. Но попытка засчитывается, остаётся ещё девять. Короткий отрывистый взмах… Повторение процедуры, только вместо последних трёх те же прежние два рывочка, пауза, медленное всплытие… Хватка! Разбойница скрежещет зубами. Но тщетно – поводок на месте! Щучка граммов шестьсот аккуратно освобождается и отпускается в двадцати метрах в залив. Продолжаем разговор? Записываю отрицательный результат. Цепляю следующий воблер. На этот щука садится на пятой проводке, следующий ловит с третьей, ещё следующий с шестой… Никак не удаётся осуществить все десять безрезультатных проводок, дабы записать положительный результат. Щучки почти все до килограмма, лишь одна, похоже, как раз на кило – на длинный «минноу» собственного изготовления, не успевший надеть хоть какой-то наряд. А солнышко уже заглянуло через забор стройных корабельных сосен и, подтянувшись повыше, светит в глаза, защищённые поляризационными стёклами. Осталось четыре воблера проверить. Пока нет положительного результата. Ловят все, как назло. А «шэд», седьмой по счёту, такой-разэтакий, на девятой проводке всё же заставил щучку налететь на крючки. Слабый ветерок побежал вдоль плёса и затерялся в лесной чаще. Чаще, которая теперь контрастно тёмным пятном выделяется на фоне освещённого цветного речного берега. И опять тишина. Беру средний «кислотный» «минноу» – восьмой номер у него уже. Бросок – мимо. Бросок, рывок, потяжка – мимо… Девятая проводка – мимо! И-и-и девятая с полови-и-ной, с че-твер-ти-но-ой. Десять! Есть первый «неуловистый»! А дальше… Дальше ещё два неуловистых! Оказывается, все самые неуловистые воблеры попались лишь в конце процедуры. Вот оно как бывает. То есть, по сути, тридцать беспоклевочных проводок. Отлично, я получил результат! Теперь эти воблеры можно положить под стекло с надписью: «не брать!» Довольный собой, застёгиваю маленький рюкзачок, спиннинг делю надвое и в чехольчик, катушечку тоже в чехольчик. Лёгкий ветерок в лицо свежестью, как только выхожу на просёлочную дорожку. Становится жарко. Ай да я! Вот что значит внедрение научных методов в любительское рыболовство. Вот что значит научно-экспериментальный подход к делу! И тут резкая и яркая вспышка мысли-молнии делит поперёк вдоль разделённые полушария мозга: да просто клёв кончился, всех активных выловил, жарко стало, ветерок подул, наелась щука, накололась на крючки, давление выросло, хрустнул веткой громко, кашлянул невзначай, ворона каркнула, Юпитер в седьмой дом Большой Медведицы завернул, Лешак сглазил… Да, проблема именно в том, что выделить Независимую Переменную (в данном случае тот или иной воблер) для изучения на рыбалке очень сложно. Чтобы понять в вышеприведённом примере, какие воблеры самые неуловистые, нужно изменить процедуру. Как? Может, вместо десяти забросов каждого воблера делать семь или пять? Похоже, от этого ничего не изменится. Рыба как раз к моменту окончания забросов одним воблером только раззадорится и выглянет из укрытия поинтересоваться, что это там так настырно плавает. А может, забрасывать все воблеры одновременно в один и тот же сектор разными рыболовами? Но стиль их проводки может значительно разниться друг с другом. В идеале получается, что в одно и то же время в одном и том же месте должны оказаться все десять воблеров, которыми одинаково управляет один и тот же рыболов. Утопия? Конечно. Набирать собственную статистику рыбалок, что называется, брать большими числами, где можно использовать уже статистические методы? Но рыбы вообще попросту привыкнут к этим приманкам и откажутся на них реагировать. Да и рыболовно-приманочная мысль не задерживается на месте. В следующем сезоне появятся воблерные новинки, которые захочется проверить. Поэтому споры вокруг уловистости приманок не иссякнут. Хочется привести ещё один показательный пример проведения собственного небольшого эксперимента в закончившемся зимнем сезоне. Я выехал по приглашению приятеля половить на одном небольшом озере. С переменным успехом нам попадался мелкий окунь, сорога, много реже густера и подлещик. Я ловил на безнасадочную мормышку формы «муравей» с жёлтой бусиной среднего размера. А приятель – на однограммового, в сантиметр длины, свинцового «чёртика», где на двух крючках из трёх были подвешены белая и оранжевая бусины. Приманки за весь день не меняли. После рыбалки сравнили улов. Приятель по количеству поймал больше меня в два с половиной раза. Хотя видовой и размерный состав рыбы был одинаков. Сразу же можно сделать вывод: «чёртик» оказался уловистее мормышки? Да, если не пытаться разобраться в деталях. А они были таковы, что рыба в этот день была очень пассивна. Приходилось постоянно менять место. Действовало правило классического глухозимья: «одна лунка – одна рыба». Приятель мой моложе и физически выносливее. Он и лунок просверил как раз примерно в два с половиной раза больше. А рыбе в этот день, по большому счёту, было всё равно, «чёртика» ей предлагают или мормышку. В этом сезоне у меня была очень интересная рыбалка по последнему льду, когда пассивная рыба напрочь отвергала проверенного «муравья» с ярко-жёлтой бусиной. При замене мормышки на «клопа» с бусиной расцветки «арбуз» начались поклёвки крупного окуня. Я снова предлагал «муравья», и вновь клёв обрывался. Я начал предлагать рыбе приманки строго по плану, но скоропостижно таявший прямо на глазах лёд заставил срочно ретироваться на берег. По субъективным впечатлениям получалось, что «клоп» сегодня – лучшая приманка. А что именно в этом «клопе» привлекало рыбу: размер, форма самой мормышки? А может, цвет, размер и даже сама форма бусины (на клопе была бусина со смещённым центром)? Или угол подвеса мормышки на леске: «муравей» располагался под углом в пятнадцать градусов от вертикали, а «клоп» – исключительно вертикально! И даже если бы лёд был прочен и надёжен, успел бы я полновесно исследовать в один день хотя бы наиболее значимые в приманке факторы? Наверное, каждый рыболов может привести из своего опыта достаточно примеров, где очень трудно сделать однозначный вывод об уловистости той или иной приманки, выделив именно фактор уловистости как Независимую Переменную. Значит ли это, что экспериментальные методы в изучении уловистости приманок неприменимы? Думаю, что ответ далеко неоднозначен. Но то, что приманок в наших ящичках от этих экспериментов меньше не станет – факт неоспоримый.

Полная новость: Рыбалка – Охотники.ру. Главный охотничий портал рунета